Мой муж из тех, кого называют идеальными от­цами. У него даже есть свой фан-клуб из мамочек в нашем парке. На моего мужа можно спокойно оставлять целую группу детского сада — он всех спустите горки, со всеми слепит снеговиков, покатает на ка­русели и накормит каждую белку в округе. Мужа не испугать плачущими младенцами и бурчащими подростками. Младен­цам он легко поменяет памперс, подросткам прочитает увлека­тельную лекцию по истории.

Мне тяжело жить с идеалом. И когда ко мне кидается оче­редная мамочка и начинает рассказывать, как мой муж спас ее ребенка от неминуемого падения с качелей или как он трогательно кормил голубей, у меня портится настроение.
Ну хоть какой-то изъян у него должен быть?!
Я уезжала в одно­дневную команди­ровку — туда рано утром, назад — поздно вечером. На­кануне я наготови­ла еды дня на три, на всякий случай. Все пе­регладила, разложила по местам и. можно сказать, нс волновалась. Зачем вол­новаться, когда у меня та­кой идеальный муж?
И уже вечером вспомнила.
что мою пятилетнюю дочь Симу нужно будет заплести и от­вести на занятия по танцам. И этого мой мужеше не делал.
Про фасадный сайдинг можо узнать на странице http://stroitkzn.ru/fasadnye-paneli/, где представлена полезная информация по данному виду технологии отделки домов.
Волосы у Симы длинные, густые, на танцы нужно сделать пучок. Расчесываться она терпеть не может и вполне способна попросить не одну, а две косички. Или французскую косичку как у подружки. Или вообще заявит, что пойдет с распущен­ными волосами и наденет ободок, и ее нужно будет переубедить. Причем быстро, чтобы не опоздать на занятие.
— Сима, я завтра уезжаю, тебя папа будет расчесывать. Давай мы сейчас научим его плести косу?
Сима, как ни странно, вошла в по­ложение и села на стул.
— Смотри: собираешь волосы в хвост, делишь на три равных хвости­ка и плетешь, — показывала я му­жу. — Попробуй.
Муж плел что угодно, только не косу. Сима при таком плетении могла остаться или без волос или без головы.
— Расческа плохая, — сказал муж, поскольку привык быть идеальным.
Я поставила перед ними кор­зинку со всеми расческами, которые есть в доме. Через минуту раздался Симин
крик. Как оказалось, папа взял круглую расческу, которая теперь висела у дочери сбоку. Причем прочно висела. Кое-как распутались.

1. Научи Васю, — предложил муж.

Василий — наш тринадцатилетний сын. В принципе, он гоже растет идеальным мужчиной — Симе он менял памперс, играл с ней и даже быстрее нас разбирался в ее лепете, когда она только начала говорить.

1. Вась, попробуй заплести Симу. — попросила я.

Вася подошел и сделал то же, что и его отец: едва не оставил сестру лысой.

1. А может, пылесосом собрать ей волосы? — предложил он.
2. Так, просто попробуйте сделать ей хвостик.

Муж держат. Вася пытался натянуть резинку. Потом Вася держат, а муж соображал, как этот кружочек попадает на волосы.

1. Все! — подвела итог мучениям Сима.

Уехала я рано утром. Где-то в двенадцать мне позвонила кон­сьержка и спросила, что у нас случилось. Оказалось, что Сима вышла на улицу в ночнушке, осенних сапогах, белых колготках с люрексом, вберете, из-под которого торчали волосы во все стороны. Правда, она была в шарфе и в теплых пуховых вареж­ках. Из чего я заключила, что Сима объяснила папе, что имен­но так и надо одеваться на танцы. И больше никак. А ночнушку папа принял за платье. Я попросила консьержку поймать их на обратном пути и привести Симу в порядок.