Москва тоже реагирует быстро, но с чувством юмора тут все еще проблемы. Мы с Викой обедаем в ресторане «Мост» и стара­емся вести себя прилично. Тем более что сегодня Аминова отды­хает от принтов — черные брюки, черная водолазка, роскошные воронова крыла волосы и глаза-вишни, снизу и сверху густо, по- восточному подведенные кайалом. Внешность, которую не нужно объяснять, — просто красавица, каких мало.

Между со­бой Аминову называют «Кэтрин Зета-Джонс». Она это знает, но сходства в себе не находит. И говорит, что при желании может мимикрировать под какую угодно актрису — от Орнеллы Мути до Софии Лорен. В речи Виктории — медленной, низкой, барха­тистой — нет ни намека на Одессу. «Почему? Потому что у Жва- нецкого говорок? У Карцева? У Утесова? Так это их сценический образ, в жизни они говорят без акцента, — на секунду Вика даже обижается. — Вы не понимаете — от той Одессы, что была раньше, ничего не осталось. С семидесятых началась эмиграция. Не вол­на даже, а цунами. Уехала масса достойнейших людей. Нам, лич­ностям очень вольнолюбивым, нужен воздух. И когда в Одессе стало душно...»

К удовольствию родителей, у Вики не было собственных взгля­дов на будущее. И она пошла в строительный институт, на инже­нера атомных и тепловых электростанций. Потом, правда, нача­лись ужасы — сопромат, теоретическая механика, стопки исчер­ченных ватманов. Со всем этим мозг красавицы справлялся без проблем. Хотя старенькая уборщица ворчала: «Знаю я, зачем ты сюда пришла, — замуж выйти». Напротив строительного была мо­реходка, и оттуда выпускали капитанов дальнего плавания.

Вика действительно вышла замуж. Не за моряка, но за одессита на восемь лет старше. Выпускник юрфака МГУ Вячеслав Аминов жил в Москве и только поднимал паруса, чтобы плыть по бурно­му морю бизнеса. В столице не было двора. Здесь было отчаянно невкусно, а август походил на январь. Но Виктория заставила себя все это полюбить.

Аминова строила в этом городе все что угодно, кроме атомных электростанций, — тыл, мужа, дочерей, дома. Дворцового вида особняк на Рублевке она лично обустраивала семь лет. А теперь бросила весь свой декораторский пыл на квартиру в центре. Уже для себя одной.