У моей шестилетней племянницы лейкоз. Мы очень надеемся, что самое страшное уже позади и она будет жить.
Говорят, что психосоматика рака — обида. Девочка обиделась на маму и папу. Мужчина и женщина, которые разлюбили друг друга, не смогли разойтись по-взрослому.
Они втянули в свои отношения ребенка. Она, чтобы его не травмировать, уехала на четыре месяца в Индию. Боясь скандалов, не желая прилагать усилия, чтобы отстаивать свои материальные права, она спряталась, как страус, пребывая в иллюзии, что, как только муж поймет, что она действительно ушла, он по-честному поделится с ней совместно нажитым, и ей не придется опускаться до судебной «грязи». Он же, чтобы защитить ребенка, организовал суд и добился того, чтобы девочка жила с ним. А потом, вымещая свою обиду, позволял видеться через скандалы и выматывающие разговоры по телефону. Сделано много ошибок. Сказано много лживых, обидных слов. Накопилось много взаимных претензий и обид.
Сейчас они все вместе, под одной крышей, повязанные болезнью дочери, пытаются расстаться, расстаться по-взрослому, искупить вину. Получится ли у них, трудно сказать. Хватит ли у них сил быть благородными, стойкими и терпеливыми перед своими страхами, ревностью, жадностью и неуверенностью в своих силах?
Кто может судить мою сестру, когда она сама считает себя виноватой? Она понимает это, когда видит боль в глазах своего ребенка, когда недосыпает, когда промывает катетер. Отдает себе отчет в том, что это цена за собственное малодушие, и это позволяет ей быть более стойкой.
Важно, чтобы страдание было не за что-то, а страдание для чего-то. Смысл фразы в том, что любой из нас может искупить вину и заплатить за свои ошибки,воспринимая это не как наказание, а как возможность. Возможность стать светлее, чище, ответственнее, а значит, и свободнее.
Этой непростой историей я попыталась раскрыть возможность выхода из вины реальной, но это не значит, что если тень чувства вины преследует вас и руководит вашими мыслями и поступками, то вы реально виноваты.
Психотерапевт Ролло Мэй выделял три вида вины: невротическая, реальная и экзистенциальная.
Невротическая вина может быть продолжением вины реальной, когда она преувеличена, или же когда человек берет на себя вину там, где он и не виноват.
Основные функции невротического чувства вины — это защита от этого страха перед обвинениями.
Если возвращаться к истории с моей сестрой, то ее отъезд в Индию более всего был обусловлен страхом быть плохой, жадной и эгоистичной. И более легким для нее казался путь «жертвенности». Якобы она «жертвует» своими отношениями с дочерью ради нее самой.
Если же вы хотите научиться разделять невротическое и реальное чувство вины, то ваши вопросы должны иметь очень конкретный характер: «Перед кем я виноват, за что имен но, как я могу это искупить?»
Говоря о невротическом чувстве вины, невозможно не коснуться стыда, который сигналит о нашем несовершенстве, несоответствии образу.
Образу, который создан родителями, подкреплен правилами, существующими в обществе.
И насколько чувство стыда может быть исцеляющим, когда дело касается реальной вины, настолько же оно может быть разрушительным, когда мы говорим о невротической вине.
Когда реальной вины нет, но человек продолжает обвинять себя, то чаще всего он просто боится быть не одобренным и, как результат, отвергнутым.
Даже если человек на первый взгляд кажется абсолютно уверенным в себе и безразличен к мнению других, при невротическом складе характера он испытывает сильный страх перед неодобрением, критикой, обвинением и разоблачением.
И этот страх, который равносилен сознанию греховности, обычно понимается как указание на скрывающееся под ним подспудное чувство вины.
В таких случаях человек, во-первых, не хочет прилагать собственные усилия для достижения желаемого; вместо этого он скрыто либо посредством власти, манипулятивной «любви» или покорности добивается удовлетворения своих желаний.
Во-вторых, хочет скрыть от других, каким слабым, беззащитным и беспомощным он себя чувствует, в сколь малой степени он может отстаивать свои права. И по этой причине создает видимость силы.
В-третьих, он не только чувствует, что слабость опасна, но также считает ее достойной презрения как в себе, так и в других.
И поскольку он презирает в себе любую «слабость», то не может не верить в то, что другие точно так же будут презирать его, если обнаружат его слабость.
Поэтому он прилагает отчаянные усилия скрыть ее, но делает это со страхом, что рано или поздно все раскроется.
Также немного хочется сказать о защитах, которые использует человек невротического склада перед страхом неодобрения.
1. Предупреждение любой критики.
Это достигается путем стараний быть всегда правым или безупречным и таким образом не оставлять никаких уязвимых мест для критики.
2. Поиск спасения в неведении, болезни или беспомощности.
Часто на пороге осознания собственных агрессивных наклонностей клиенты могут внезапно ощутить беспомощность и внезапно начать вести себя как дети, не желая ничего, кроме защиты и любви.
Или, если беспомощность неэффективна или неуместна в данной ситуации, той же самой цели может служить болезнь, она является для невротика заслоном от осознания реального себя.
3. Представление о себе как о жертве.
Чувствуя себя оскорбленным, невротик отбрасывает какие-либо мысли о стремлении использовать других людей в своих интересах. Чувство, что им пренебрегают, дает ему уверенность в том, что другие виноваты перед ним, и его уверенность в этом так велика, что часто тем самым он мешает понять другим людям, что стремится взять над ними верх.
Эта стратегия «ощущать себя жертвой» столь часто используется и прочно укореняется именно потому, что позволяет невротику не только отводить от себя обвинения, но одновременно обвинять других.
А так как человек научился забывать моменты, где он не прав, защищаться, оправдываться и в конечном итоге обвинять в ответ, то, для того чтобы получить более-менее конкретный результат, в этом деле требуется регулярная практика.
Татьяна Ларкин