Очнулась после наркоза в реанима­ции, рядом со мной пытаются спасти 40-летнего мужика-сердечника. Воз­ле меня молодой мальчик-анестезиолог (я ему успела сказать, «кто у нас муж», он очень проникся). Спрашиваю: «Что отрезали?» - «Ничего-ничего, все хоро­шо, спи». Проваливаюсь. Снова просы­паюсь, мужик умер, снова спрашиваю. Анестезиолог говорит: «Ничего не от­резали. Разрезали кожу, посмотрели, внематочной не нашли, кровь откачали и зашили. Спи». Оказалось, что беремен­ность замерла у меня примерно на седь­мой неделе, а выкидыша не произошло. И постепенно в матке стала скапливать­ся кровь - а когда ее стало слишком мно­го, она под давлением пошла по маточ­ным трубам в брюшную полость. Это мне все душевный баритон сообщил. Один случай на миллион, ага. После его «разреза» я месяц разогнуться не мог­ла - а всего-то надо было сделать УЗИ да эндоскопическую операцию через крохотную дырочку.

Хорошая косметика всегда стоит больше чем обычная. Но если вы хотите сэкономить и купить натуральный шампунь для волос по более доступной цене, то сделать это лучше через онлайн магазин, где цены ниже, чем в обычном.

Но и это было не все. Спрашиваю: «А чистку же вы сделали?» - «Нет, - удив­ляется баритон, - ты же хотела ребенка сохранять!» И на следующий день - еще один общий наркоз.

Все эти чертовы ужасы советской медицины неделю спасали меня от осо­знания того, что случилось. Я понима­ла, что прежде всего нужно как можно скорее выбраться из прекрасной больни­цы, пока меня еще как-нибудь не выле­чили. Муж вернулся из командировки, еще до него приехала из другого города мама. Меня забрали домой. И там я смог­ла наконец лечь носом к стенке и запла­кать от другой боли. Но громко плакать было нельзя - в соседней комнате пере­живала мама. А маму - как-то с детства у меня выработался такой закон - нель­зя волновать, она так заволнуется, что тебе же потом и хуже будет. Муж пере­живал в основном на бесконечных теле­съемках, так что поздние вечера: «Ну все, мамочка, я спать», - принадлежали мне полностью. Я все время говорила себе: у всех бывает, это первый раз, во второй все будет отлично. Меня не растили ба­бушки-дедушки, я поздний ребенок; ког­да я подросла в осмысленного человека, их уже не было в живых. И я сама стала себе бабушкой. «Деточка, - убаюкивала я себя, - ну посмотри, какая ты еще мо­лодая, что такое 24 года? Еще забереме­неешь, еще нарожаешь своей звезде трех девок, как он всю жизнь хотел. Давай, поплачь, детка, поплачь сколько хочешь. А потом вставай и живи».

И постепенно это помогло. Тем более что ждал и застопорившийся ремонт квартиры, и любимая работа. Но радость жизни вернулась ко мне очень не скоро.

Через год у меня уже была нужная стра­ховка и известный врач-консультант по подобным проблемам. Он тоже сказал мне: «Наплюй, первый раз бывает, жи­ви дальше. Подожди еще пару меся­цев - и вперед». Я раньше врачей слу­шалась. Вперед так вперед - и я снова беременна. Козой уже не скачу, хожу аккуратненько, ношу себя как китай­скую вазу династии Минь. Мобильный телефон купила за бешеные деньги. Пе­сен не пою - побаиваюсь. И когда все случается снова, я готова. На этот раз все быстро и прозаично: как только начало кровить - я на УЗИ у хорошего доктора; слова «сердечко не бьется, надо чистить»; короткое аханье врача-консультанта «блин, как же я тебя упустил»; качествен­ный быстрый наркоз; отдельная блатная палата с видом на лес. Неделю, пока ме­ня держали под присмотром, я смотрела на этот лес, сидя на подоконнике, и выла в голос. Муж регулярно навещал, расска­зывал какие-то веселые истории и бы­стро сматывался - говорить ни о чем, кроме этой потери, я не могла. «А что же, - скажет он мне потом лет через пять, - я должен был делать? Садиться, что ли, выть вместе с тобой?»